Форум » Лас-Ночес » Покои Бьякуи » Ответить
Покои Бьякуи
Szayel Aporro Grantz: Покои, некогда принадлежавшие Айзену, а ныне перешедшие по праву новому Владыке Уэко Мундо
Abarai Renji: Он уже не пытался сдерживать себя. Потому что невозножно сдерживаться, когда с тобой делают такое... такое... невероятное. Ренджи стонал в голос, выгибался дугой под умелыми ласками, то сжимал пальцами белоснежные простыни, то снова зарывался ими же в волосы Бьякуи. Абараи вертел головой то вправо, то влево, при этом крепко зажмурившись, как будто видел очень интересный сон, красные волосы совсем разметались, ярко выделяясь на фоне общей белизны. Он стонал в голос, забыв напрочь о таких вещах, как выдержка или стеснение. Кому нужны эти глупости? Удовольствие с каждой минутой нарастало, как снежный ком... нет, как жаркий, теплый шар в основании позвоночника. Когда жар стал невыносимым, Ренджи кончил с громким стоном, впившись пальцами Бьякуе в плечи, возможно, чуть сильнее, чем надо. И тут же приподнял голову, немного смущенно гляда на испачканное спермой лицо Кучики. извините... выдохнул Абараи. Дурацкая привычка, вечно извиняться друг перед другом, но похоже, они оба не могли ее побороть.
Kuchiki Byakuya: Если холлоу, пожирая чужие души испытывали нечто подобное, то можно было бы им позавидовать. Хотя нет, пусть лучше холлоу завидуют - это несравнимо лучше, когда такой любимый и вожделенный постоянно рядом. Не ничего лучше этих стонов, этих отчаянных метаний, этих зажмуренных глаз и трепещущих ресниц. И в целом свете не найти ничего, что было бы прекраснее этого полукрика и неповторимого вкуса горячего семени, заглушивших боль в плечах, на которых наверняка останутся синяки. Вкусный.... На долю мгновения Кучики даже смутился собственных мыслей. Сглотнуть и перевести дух, легкомысленно забывая о перепачканном лице до тех пор, пока не зазвучал тихий голос. извините... - Глупый... - тихо выдохнув, Бьякуя дернул своего бывшего лейтенанта на себя, заставляя сесть, и впился в его губы головокружительно-долгим солоноватым от спермы поцелуем.
Abarai Renji: Да, глупый, пусть, я и сам знаю... зато я самый счастливый дурак на свете! Ренджи страстно ответил на поцелуй, с азартом перехватывая инициативу. Теперь, когда первая, ошеломляющая волна удовольствия откатилась, в Абараи проснулся его извечный дух соревнования. Примеро снова откинулся на спину, увлекая Бьякую за собой, но в следующий момент уже перекатился по кровати, оказавшись сверху и, не отпуская рук Кучики, снова его целовать, в губы, в лицо, в шею, в грудь. Заключить в кольцо из губ сосок, чуть прикусить зубами, но сразу же лизнуть, потом точно так же с правым, потом, не прекрашая поцелуев, высвободить одну руку, и скользнуть ей вниз, сначала погладить через белую ткань внутреннюю сторону бедра, а потом скользнуть в разрез хакама, чтобы суметь дотронуться до кожи, обхватить бархатистую возбужденную плоть рукой и начать ласкать, снова приникнув губами к губам, и машинально повторять языком движения своей руки внизу... Ренджи не собирался отставать от своего капитана ни в чем.
Kuchiki Byakuya: Вот сейчас уже можно всё. Абсолютно всё. Можно забыть и про гордость и про власть. Можно наконец-то скинуть с себя все тягостные обязанности и отдаться чужой воле наверное впервые в жизни. Именно сейчас можно прогнуться под чужими ласками и сорваться на долгий томный то ли вздох, то ли всхлип. Как раз самый подходящий момент для того, что бы метаться по подушкам, как недавно метался тот, кто сводит с ума, и поддаться чужим рукам, властно прижимающим к кровати и отнимающим возможность обнять. Снова борьба? Снова доказываешь, что лучший?.. Плевать!.. Я признаю себя побеждённым, а тебя сильнейшим, признаю что угодно, лишь бы ты был со мной здесь, сейчас и потом.... Столкнувшиеся мысли спутались в клубок, когда пальцы сомкнулись на члене Кучики, но стон был вовремя заглушён поцелуем, превратившись в невнятный всхлип. НЕ обращая внимания на мутную пелену пред глазами от нехватки воздуха, Бьякуя выгнулся навстречу, желая, чтобы не прекращались не поцелуй, на размерянные властные движения, ни буйство рейацу, бушующим штормовым морем заплескавшееся в комнате.
Abarai Renji: В голове Ренджи со скоростью света сменял друг друга целый ворох желаний. То ему хотелось борьбы и азарта - а теперь он готов был на все, чтобы показать, как он любит Кучики, как хочет, чтобы ему было хорошо... Абараи не был сторонником сложных путей, и считал лучшим способом показать, как любишь - это отдаться тому, кому любишь, весь, без остатка. я... сейчас я все сделаю... хрипловатым от возбуждения голосом проговорил Ренджи, толкая Бьякую и заставляя его лечь обратно на простыни, одновременно с этим, скользя языком вниз по торсу, стаскивая с бедер хакама. Еще мгновение - и на этот раз уже его губы обхватили член Кучики, и стали неспешно двигаться вверх-вниз. Оторвавшись на пару секунд, Абараи облизал собственные два пальца, но тут же снова взял в рот, одновременно с этим, пытаясь хоть как-то растянуть себя. Может, он слишком спешил. Может, следовало растянуть удовольствие и спросить у Бьякуи, чего он хочет. Но таков уж был Ренджи - всегда спешил. Не давая Кучики опомнится, он оседлал его бедра и одним движением, с болезненным выдохом, "насадился" на возбужденный член. Хотелось тут же начать двигаться, но было слишком больно - требовалась хотя бы совсем короткая передышка.
Kuchiki Byakuya: Если бы Бьякуя хоть раз участвовал в дружеской попойке у Киораку или Мацумото, то он бы наверное предположил, что именно так чувствует себя изрядно пьяный синигами - мир вокруг качался и плыл на волне непередаваемых и неизведанных ощущений, впитавших в себя всё, что только можно было представить в самых смелых фантазиях. Но то, что произошло в следующий момент, оказалось полной неожиданностью, поэтому Бьякуя только охнул, широко распахнув глаза от удивления и чувствуя вокруг себя упругую жаркую тесноту. Мимолётная гримаса боли на частично скрытом полумаской лице пронзила сознание похлеще меча и в широко распахнутых глазах Владыки Лас-Ночес вспыхнуло беспокойство. Беспокойство не за кого-то, а за него, Абараи Ренджи. Осторожно сев, Бьякуя обнял экс-лейтенанта, прижав к себе, и жарко зашептал на ухо, смешивая шёпот с необычайно нежными поцелуями. - Дурачок... ну зачем же ты так... больно же, наверное... извини... извини.. сейчас всё пройдёт... И было совсем не важно, какие именно глупости сейчас срывались с губ, главное, что тёплая волна немного странной, но принадлежавшей несомненно Бьякуе, рейацу укутала обоих, унимая боль так же, как и рассеянные сбивчивые поцелуи.
Abarai Renji: Опять извинения... нет, им двоим наверное никогда это не надоест. Ренджи тяжело дышал, уткнувшись лицом в шею Бьякуе, и ждал, пока тело привыкнет, и можно будет двигаться. Волны капитанской рейяцу окутывали его, как мягкий теплый воздух... ну, скажем, в бане, где пахнет травами. Не очень поэтичное сравнение, зато очень верное. спасибо. Ренджи поднял голову и, улыбнувшись, еще раз коротко поцеловал Кучики в губы мне очень хорошо, правда. Уже совсем не больно. Просто... я так тебя хочу, что не могу ждать. Обняв Бьякую за шею, Ренджи начал двигаться. Сначала довольно тяжело и медленно, то и дело морщась от не самых приятных ощущений, но с каждым разом становилось все легче и легче, сначала Абараи нашел нужный ритм, а когда член Кучики наконец задел его простату, о боли он уже не вспоминал. Просто всецело отдался этому темпу, этой самой чудесной на свете теплой рейяцу, которая никуда не исчезала. Ренджи тяжело дышал, старался смотреть Бьякуе в глаза, и улыбался.
Kuchiki Byakuya: Вот она эта убийственная честность и прямолинейность, которая не исчезнет никогда, даже если мир снова перевернётся и встряхнётся пару десятков раз. Но главное, что всё хорошо, что кроме обоюдного удовольствия, кружащего голову, нет ничего постороннего. Подумать только, но ни на кого, кроме, наверное, Хисаны, Бьякуя раньше не смотрел с такой обожающей нежностью. И можно было бы отдать всё на свете, лишь бы как можно дольше вот так вот обнимать Абарая за талию, помогая тягучим, глубоким и постепенно ускоряющимся движениям, слушать чужие стоны и не обращать внимания на свои, чувствовать, как внизу живота скапливается тягучая сладкая истома и целовать, бесконечно целовать такое близкое, желанное и фактически родное тело. - тесный... - тихий выдох произнесённой вслух мысли.
Abarai Renji: тесный... Ну, уж какой есть... -Ренджи усмехнулся, но тут же сорвался на негромкий всхлипывающий вздох после особенно сильного и глубокого толчка. После этого он больше уже ничего не говорил, только двигался в быстром рваном ритме, то и дело напрягаясь и сжимая гладкими мышцами член внутри себя. Ками-сама, как же давно у них не было ничего такого... И, хотя до развязки было еще далеко, Абараи вдруг стало невыносимо жалко, что рано или поздно это закончится, и все вернется на круги своя. Он даже попытался двигаться медленнее, растягивать удовольствие, все что угодно - лишь бы это длилось долго, еще дольше, да хоть вечно! Собственный член от возбуждения чуть ли не прилипал к животу. Одну руку Ренджи продолжал держать на затылке Бьякуи, страстно целуя его, а второй начал ласкать себя, тоже как можно более неторопливо и постепенно. Теперь, когда они как будто бы стали единым целым, торопиться совсем не хотелось. И все-таки, Абараи чувствовал, как с каждым движением оргазм неминуемо приближается к ним обоим.
Kuchiki Byakuya: Ну, уж какой есть... Смущение от сказанной вслух мысли, такой необычной для экс-капитана, проступило румянцем на скулах, но почти сразу же было вдребезги разбито таким сладким всхлипом. Жалость? Ведь это жалость и сожаление?.. Точно... Как же Бьякуя понимал чувства своего лейтенанта. Ещё немного и снова придётся возвращаться в белоснежную реальность, окунаться в проблемы и пытаться сбежать от головной боли и голоса чужого занпакто. Снова придётся принимать решения, но сначала придётся вновь надеть на себя ледяную маску царственного величия и непроницаемости, которая казалась сейчас страшнее маски холлоу. Безумно и отчаянно хотелось остановить время на здесь и сейчас, но тем не менее пальцы Кучики накрыли руку Абарая, заставляя того ускорить движения и приблизить оргазм.
Abarai Renji: Никогда еще оргазм не был таким желанным и невыносимым одновременно. С одной стороны, было уже просто невозможно сдерживаться, с другой - эта высшая точка наслаждения обозначала неминуемо приближающийся финал. Поэтому, уже кончив, оставив на груди и животе Бьякуи, на своем животе, белесые разводы, Ренджи продолжал двигаться, хотя мышцы уже расслабились, и практически никакого удовольствия в этом уже не было. Но Абараи отчаянно не хотел прекращать, хоть и понимал,что такая глупая попытка смешна, и успехом не увенчается. Но ничего с собой поделать не мог. черт, у нас даже кончить одновременно не получилось... Но усилием воли Ренджи отогнал невеселые мысли. Сейчас слишком волшебный момент, чтобы вот так его портить. Он снова заглянул в лицо Бьякуе, и улыбнулся- тепло, искренне, весело. Если новоявленный Владыка Лас Ночес не может позволить себе улыбки - не страшно. Он будет улыбаться за них двоих. Руконгай неплохо этому учит - улыбаться, даже когда очень-очень больно.
Kuchiki Byakuya: Описать ощущения в тот момент, когда вокруг сжалось и без того тесное нутро, сведённое судорогой оргазма, было просто не возможно, зато оргазм накрыл фееричный. Такой, что в глазах потемнело и сразу ослабли руки, едва не выпустив из объятий. И стон удалось сдержать лишь спрятав лицо на надёжном, покрытом бисеринками пота плече. Взгляд глаза в глаза был ожидаем. Но вот необъятная теплота, искренность, весёлость и даже нежность во взгляде и приятно удивили и впечатлили. Поэтому Бьякуя не задумываясь ответил нежной и немного усталой улыбкой на открытую улыбку самого любимого руконгайца в мире. И плевать, что всё закончилось, ведь можно ещё долго-долго вот так сидеть в обнимку. А лучше лежать... - мельком подумалось Владыке, когда он повалился в гору измятых подушек, увлекая за собой Примеро.
Abarai Renji: Вслед за оргазмом накатила нега и ленивое спокойствие, когда все в мире кажется прекрасным и незыблемым. Ренджи перекатился на бок, чтобы не придавить Бьякую своим немаленьким весом, и тут же заерзал, устраиваясь поудобнее. Наконец, ему удалось почти что "завернуть" их обоих в простыню, чтобы стало теплее. Абараи повозился еще немного, стараясь придвинуться к Кучики как можно ближе, но чтобы вместе с тем экс-капитану было как можно удобнее. Наконец, ему это кое-как удалось, и Ренджи затих, уткнувшись Бьякуе в шею носом и прикрыв глаза. Нет, спать ему не хотелось. Хотелось просто как можно дольше побыть с Бьякуей, с настоящим Бьякуей, а не с той маской, которую видят все остальные. И Абараи боялся, что если начнет говорить, то спугнет этот волшебный момент. надеюсь, хоть заснуть вместе мы сможем. А потом - будь что будет. Придется вставать, одеваться и идти пытаться что-то делать с теми, кого ненавидишь сильнее всего на свете. Но это не сейчас, это потом... пока есть еще время.
Kuchiki Byakuya: В стенах белого замка ещё никогда, за всё прибывание здесь Бьякуи, не было так тепло, как сейчас. Да что там, в мире не было ничего теплее и уютнее этой милой возни и сопения, желания устроиться поудобнее и устроить поудобнее того, кто рядом. Кучики умиротворённо вздохнул с сонной усталой улыбкой, когда Ренджи уткнулся ему в шею, выпутал из своеобразного тёплого "кокона" руку и провёл пальцами по яркой шевелюре экс-лейтенанта, ярким пятном оживляющей комнату. Веки смежил сон, с которым так хотелось бороться, чтобы продлить ещё немножко сладкие минуты совместного умиротворения, но усталость и нервотрёпка давали о себе знать. С трудом подавив зевок, новый Владыка Уэко Мундо сонно пробормотал - Ты ведь не дашь ей мне присниться... правда?... Голос стих на полуслове, превратившись в тихое ровное посапывание.
Abarai Renji: А? Что? Ренджи уже и сам начал дремать, поэтому вопрос Бьякуи не расслышал толком. Но на всякий случай встрепенулся и ответил: конечно. конечно, не дам. -и успокаивающе ткнулся Кучики носом в плечо, как делают большие собаки, когда хотят дать хозяину, что они с ним. На самом деле, кто бы что ни говорил, но засыпать вместе неочень-то удобно - все тело быстро затекает. Но и ничего, подумаешь, покряхтит завтра с утра - зато сейчас заснет в этом отрадном тепле, вдыхая самый свой любимый запах - запах волос тайчо.
Kuchiki Byakuya: Как бы то ни было, но поспать так долго, как хотелось, не получилось, поэтому Бьякуя чуть не взвыл, открыв глаза уже через пару часов и уставившись в ненавистно-белый потолок. Раздражало всё: и общая разбитость и затёкшее до противных иголок от малейшего шевеления плечо, и "песок" в глазах. Но больше всего раздражали ноющие виски. Единственное, что не давало сорваться и устроить локальное стихийное бедствие, это мирное посапывание спящего Абарая. Глубоко вздохнув и стараясь не разбудить Примеро, Кучики выбрался из постели, разминая затёкшие мышцы. Тонкие пальцы ловко одели, застегнули и расправили белосненые символы совсем другой власти, словно делали это всю жизнь. Любовно проведя рукой по рукояти занпакто, Владыка Лас-Ночес прихватил ножны с Сенбонзакурой и, распахнув ставни, вышагнул на балкон, чувствуя, как течёт сквозь тело рейацу, заставляя сердце биться чаще.
Abarai Renji: Ренджи проснулся от того, что стало ощутимо прохладнее. Сначала он все-таки поворочался, закутываясь поплотнее в простыни, потянулся, попытался снова заснуть. Но как-то не выходило. В конце концов, Абараи со вздохом разочарования разлепил глаза. Бьякуи рядом не было. блин, ну вот, и чего ему не лежится. Есть же возможность, спи не хочу... а так хотелось хотя бы проснуться рядом! Когда мы последний раз так делали, вообще вспомнить не могу. Но оставлять Кучики в одиночестве Ренджи все равно не собирался. Кутаясь в простыню и волоча за собой белые края он, поеживаясь, вышел на балкон вслед за Владыкой. что-то случилось? Ты так рано встал... Абараи подошел к Бьякуе сзади и положил подбородок ему на плечо, одновременно с этим обнимая за талию.
Kuchiki Byakuya: Рукоять клинка так удобно и привычно легла в ладонь и меч плавно выскользнул из ножен. Тихий и ласковый голос Сенбонзакуры на какое-то время заглушил чужой навязчивый голос. Голос, который Бьякуя никогда раньше не слышал, но прекрасно догадывался, кому именно он принадлежал. Вот так, глубоко вздохнуть и сделать замах... Как на уединённых тренировках, когда слушаешь свист рассекаемого воздуха и тихий голос занпакто. Голос зазвучал совсем другой и более чем неожиданно, а ощущение рейацу накрыло мгновением позже. Но было и мгновение промедления и его хватило. Резкий разворот в чужих внезапных для отрешённого Кучики объятиях, взмах меча. Клинок лишь царапнул шею, в последний момент прервав удар, а в широко распахнутых глазах Владыки отразился шок. - Ренджи... ох...
Abarai Renji: Признаться честно, Ренджи даже не понял, что вот это сейчас такое было. Он просто подошел к Бьякуе. Не скрываясь, не таясь. В конце концов, его рейяцу точно никуда не девалась! А Кучики вдруг рванул катану из ножен и, натурально, чуть не рубанул его по горлу! Но в последний момент, слава ками, остановился. Абараи увидел в знакомых глазах, обычно спокойных, бесстрашных, самый настоящий ужас. Пауза тем временем затягивалась. Ренджи сглотнул и провел рукой по шее. На ладони осталось красное. Ренджи сглотнул еще раз. Осторожно подошел ближе, и бережно обнял своего экс-тайчо. все... все в порядке. в горле мгновенно пересохло я... нормально все. Так, царапина. Еще хотелось спросить, как такое вышло, но Абараи рассудил, что Бьякуя сам все объяснит.
Kuchiki Byakuya: Выпущенный из рук меч звякнул об белоснежный пол. Обнять в ответ. Крепко, безумно, лишь бы унять дрожь в руках. Попытаться спрятать и спрятаться в этих объятиях. Ками, что же за безумие такое... царапина Да, конечно царапина. Вон уже и не кровит почти... Так, пара алых следов: на ладони, на вороте белых одежд, на клинке Сенбонзакуры... - Примеро Абараи... - к меносам, что голос звучит почти истерично в отчаянной попытке скрыть ужас привычным льдом. - Н.. не подкрадывайтесь так больше... Ну что за глупость? Ведь нельзя же не почувствовать рейацу!.. А вот ведь не почувствовал. Ушёл в себя в попытке избавится от того, что так тяготило и раздражало непривычностью. Ну и совсем уж неуклюжая попытка отстраниться в чисто машинальном желании сбежать в гордость и холодную неприступность.
полная версия страницы